Точка заката - Страница 70

Оператор зашагал вперед, навстречу толпе. Теперь между ним и бегущими оставались только «шалуны». Выстрелы сзади зачастили. Я позволил себе оглянуться, быстро понял, что пока со стороны продуктового ситуация под контролем, и тоже шагнул вперед.

— Прячьтесь в магазинах, — повторил Оператор. Лишь несколько человек свернули в стороны, укрываясь в боковых бутиках. Большинство продолжало бежать, желая максимально разорвать расстояние между собой и угрозой. Думаю, большинство даже не очень понимало, что им кто-то что-то говорит.

Большинство слышало лишь себя, свои крики и вопли позади.

Парни из отделения Призрака оккупировали два крайних помещения, оформленные в виде проходных аутлетов. Они сделали их еще более проходимыми, задвинув все передвижные витрины, стойки, а заодно и оставшихся продавцов вглубь. Все следующие магазины были открыты на том расстоянии, что оставалось между Оператором и толпой, где-то с десяток по каждой стороне.

Есть где спрятаться, если захотеть.

Я дошел до первого магазина у себя и заглянул внутрь. Две девушки. Одна присела за кассой в глубине, вторая, посмелее, стояла у самых дверей и пыталась, не высовываясь наружу, хоть что-нибудь разглядеть.

Таких вид мужчины в тяжелом бронежилете успокаивает. Я помнил лекции нашего преподавателя-фанатика с учебки.

Магазин на отшибе, крайний в ряду. Неплохое расположение для ювелирного, в котором явно преобладали камни покрупнее тех, что толкали прохожим на первом этаже. Магазин для ценителей, так сказать.

— Жалюзи закрыть наполовину, чтобы можно было разместить людей. Спрятаться, больше не подходить к двери. Следить, чтобы ни у кого не было укусов. Понятно?

Девушка молча кивнула. Вторая бросилась из-за кассы в мою сторону, но я молча поднял руку, останавливая ее. А потом пальцем показал обратно, на то место, где она только что укрывалась.

— Жалюзи на витринах есть?

— Нет, только на входе, — ответила продавщица. — На втором этаже ни у кого нет.

Я кивнул.

— Быстрее давайте, — сказал я и пошел дальше.

Оператор дал короткую очередь, слегка поверх голов.

Такие вот жесты почему-то действуют на людей значительно лучше, чем слова. Хотя я бы, зная людей военных, больше боялся слов.

Да, я бы больше боялся слов. В табеле ранжирования опасности они бы находились у меня на втором месте, сразу за полным молчанием. Если вооруженный человек молчит, то значит, он готов тебя убить. И не будет разговаривать со своей жертвой. Нужно различать военного и убийцу. И те и другие убивают, но военный, будь он армейским или боевиком корпорации, не умеет при этом разговаривать с жертвой. Не те нервы.

А сразу за молчанием стоят слова. Потому что если военный говорит, то он боится, очень часто боится. Не людей, с которыми говорит, а того, куда может зайти ситуация. Когда кругом опасность и куча вооруженных людей, ситуация редко развивается в желаемую сторону.

А когда человек, считающий, что владеет ситуацией, стреляет поверх голов, то это в принципе хорошо. Хотя бы потому, что он не стреляет в тебя. И значит, он вроде как действительно владеет ситуацией. Уж точно владеет собой и не начнет с перепугу лупить на поражение.

Но на людей, на толпу, действует именно демонстрация силы.

Кое-кто попытался даже развернуться и побежать обратно, тем самым создав сутолоку и замедлив движение первой волны.

Почти все остальные тут же резко, прямо как мой «шалун», повернули в стороны, тут же организовав давку при входе в магазины справа и слева.

— Можете продвигаться и уходить в магазины назад, или на один ближе ко мне, — благожелательно посоветовал Оператор. — Все, кого укусили, осторожно ложитесь на пол и ждите помощи.

Второй магазин в моем проходе выглядел пустым. Джинсы везде, одни мне даже приглянулись, те, что лежали прямо на витрине. А продавцы либо сбежали, либо глубоко спрятались. Не судьба мне купить джинсы сегодня.

— Прячьтесь, не высовывайтесь, пока не поступит команда, — на всякий случай крикнул я внутрь и двинулся дальше.

Полная женщина бежала так быстро, что можно было только удивляться, как при таких талантах к бегу она умудрилась так располнеть. Я видел ее глаза. Она не соображала ничего. Абсолютно. И ее не остановил ни голос Оператора, ни предупредительная очередь.

У нее не сработал даже стадный инстинкт. В отличие от большинства, продолжающего пробиваться в двери двух магазинов, она бежала прямо вперед. Сбила с ног какого-то мужчину и даже этого не заметила. Вышла на открытое пространство и понеслась вперед с удвоенной силой, прямо на ряд неподвижно застывших «шалунов».

«Шалуны» бы ее остановили. Но Оператор был хорошим командиром и показал это еще раз. Нельзя было, чтобы машины сбили с ног женщину на глазах у бегущей толпы. Это могло бы добавить паники, могло бы заставить народ побежать назад, прямо под укусы зараженных.

Я это видел отсюда, сверху. Видел настроение толпы, представлял, как она себя может повести.

Оператор выстрелил, стоя прямо за «шалунами». До женщины оставалось метров двадцать — два бутика. Короткая очередь, два патрона. Одна пуля попала женщине в грудь, вторая раздробила челюсть. Она еще продолжала двигаться по инерции вперед — и так и умерла в движении.

Ее тело упало прямо у линии «шалунов», так и не шевельнувшихся.

Оператор посмотрел вперед, убедился, что большинство еще активней заспешило укрыться в магазинах, и отступил назад, чтобы не загораживать отделению Призрака зону обстрела.